Биарк смотрел на покореженную и оскверненную монастырскую утварь, на растерзанные тела священников, но сердце его не содрогалось от сочувствия или печали. Он участвовал во многих кровавых бойнях, многое повидал и давно очерствел душой. Изуродованные трупы и отсеченные конечности уже не шокировали его. Только лишь пронзительная скорбь затаилась где-то в самых его глубинах. Если бы только можно было все изменить…
Переступая через останки несчастных, Биарк всматривался в них, нет ли где чего полезного. И конечно, держал ухо востро.
«Ага, вот убитый паладин. Жаль парня. Молод был, только начал познавать путь воителя. Рядом целая куча бесов… гмм… даже убитый демон. Такой мне не попадался: четыре руки, две головы, крылья. По всему видно – жесткая была сеча».

Быстро и почти бесшумно, Биарк обыскал трупы.
Старейшие рассказывали, что до того как ад проявился, мародерство считалось недостойным занятием для воина, а то и преступлением. Но потом все изменилось: люди стали гибнуть тысячами, империя Стратос рухнула, целые народы были стерты с лица Эфриага или стали рабами, а тем, кому удалось выжить и избежать оков или метки диабо, пришлось мародерствовать, хотя бы для того, что бы свободно жить дальше. На обломках империи остались нетронутыми лишь небольшие крепости, да лагеря людей, помеченных печатью диабо. Волны зла не поглотили эти островки «человечности», так как располагались они в святых местах, недоступных для нечисти…. Но надолго ли недоступных?

На одной из шестипалых рук поверженного демона, сверкнул перстень. Склонившись, Биарк снял его и тут же услышал шорохи, каркающие голоса и переругивание. Набросив призрачный плащ, он прижался к стене.
Двери ближайшей комнаты заскрипели и в полуразрушенную молельню, где он находился, вломилась целая свора отмеченных - чертей и бесов, в ржавых доспехах, с щербатыми саблями и мечами. Биарк знал: кажущаяся бесполезность подобного снаряжения часто вводила людей в заблуждение: оружие нечисти на самом деле было очень острым, а доспехи неплохо держали удары.
- Куда прешь, Нюхарь? Здесь нигорба нет! – сказал высокий и сутулый черт. Тот, к которому он обращался – худой, как щепка, демон, зашмыгал большим, рылоподобным носом и прогундосил:
- Палад побери, чую, он тут где-то, заныкался , гычара!
- Хочешь поискать? – прорычал кто-то, позади чертей.
- Особо не желаю, - огрызнулся Нюхарь.
- Расползайтесь тогда.
Сухопарый демон и черти поспешно расступились, пропуская неведомое Биарку существо. Оно двигалось почти невесомо, хотя, похоже, весило не меньше трехсот килограммов и напоминало прямоходящего вепря с головой летучей мыши. Когда эта тварь приблизилась, Биарк не стал больше ждать. Зрением духа он давно уже сосчитал противников, пришедших в разрушенный монастырь. Их было около пятидесяти: тридцать разномастных чертей и бесов, дюжина "второсортных" демонов и несколько чудищ подобных тому, что сейчас пыталось его обнаружить. С этими он справится. Главное, что бы хватило сноровки и энергии, а там… пусть Творец помогает.

Фантом Биарка самосоткался перед вепрем-демоном и едва заметным движением вонзил тому в горло кинжал. Демон захрипел, зашатался, но выстоял. Могучими шипастыми руками он ухватился за кинжал и обломил его. Больше ничего сделать не успел, став ледяной статуей. Следующий удар палицей разнес его на куски. Несколько бесов метнули в фантом ножи, которые тут же, оттолкнувшись от незримой преграды, рассекли воздух в обратном направлении и вонзились в метателей. Завизжав от боли, бесы рухнули, пораженные. Остальные отмеченные отступили за пределы монастыря.

- Окружить монастырь, - процедил сквозь зубы демон – десятник подоспевшей на помощь, темной братии, - что стали, гычье медлительное? За дело! Это фестник. – Рычал он, - Разделиться. По десятку шустряков на каждого его фантома, упырям - найти самого! Вытянуть магию и... доставить мне живым! Ско…, - не дав договорить, призрачная стрела одного из фантомов вонзилась ему в приоткрытую пасть, следующая угодила в глаз.

Демоны обычно не кричат от боли. Они хрипят, но продолжают сражаться еще яростней. Пырей, так звали десятника, отскочил под прикрытие ближайшего дерева и с гортанным криком, выдернул, одну стрелу за другой.
Биарк истратил львиную долю своей магической силы на энергоемкое заклинание и переместился на чердак здания, что бы руководить тремя фантомами. Как обычно он сделал потолок прозрачным, чтобы иметь возможность наблюдать за ходом боя, и направлять своих «подопечных». Но в этот раз все сложилось не так как обычно…

Правда, поначалу фантомы справлялись: восемь отмеченных лежали на полу, истекая темной кровью, остальные нападавшие разбежались, кто куда. Однако не прошло и минуты, как на смену беглецам явились демоны в черных балахонах. Обычное оружие их не брало, и фантомам пришлось отступить. Под балахонами черных была защита. Биарк знал это наверняка, но не мог определить ее свойств.
Вспомнив один из способов противостоять крепкой броне, он сделал несколько магических пассов. Бледно лиловое свечение шлейфом последовавшее за его руками, на несколько секунд застыло в воздухе и проявилось там же замысловатыми зыбкими символами. Едва они растаяли, вестник окинул взором «поле» боя.

Толпа отмеченных в развевающихся балахонах пыталась достать троих фантомов, которые прыгали, крутились волчком, делали всевозможные акробатические трюки, уворачиваясь от мелькающих повсюду лезвий двуручных топоров. Внезапно один из фантомов застыл, нашпиленный на пику, возникшую прямо из стены.
- Врагов наделили способностью пронзать стены. - Догадался Биарк. - Значит, появился сильный противник - колдун.

Вестник мысленно приказал двум уцелевшим фантомам стать спиной к спине. И как только демоны в черном с боевым кличем ринулись на них, активизировал подготовленное заклинание. Крепкая ледяная стена мгновенно отгородила фантомов. В нее врезались несколько демонов, и в ярости, досадуя на неудачу, принялись кромсать лед. В помощь к ним подтянулось еще с десяток чернобалахонщиков. И тут прогремел взрыв. Глыбы льда разлетелись в стороны, сбивая с ног демонов и швыряя их об стены. Мельчайшие осколки льда набились в глазные прорези шлемов, ослепили черных. Фантомы же остались невредимыми и принялись добивать приходящих в себя демонов.

Однако спустя мгновение двери в молельню снова распахнулись, пропустив внутрь дюжину чертей, окруженных грязно-розовой аурой. Этих отмеченных возглавлял крупный демон с массивными витыми рогами. Двое уцелевших после взрыва чернобалахонщиков поднялись на ноги, и яростный бой продолжился.

Когда последний пузырек с маной опустел, Биарк решил воспользоваться умением, доступным только вестникам. Привычным движением он опустил руки, чтобы подпитаться энергией земли, но ощутил странную преграду, закрывшую для него искомый источник; тогда ладони его развернулись к небу, однако и мощь светил не открылась ему. Вестник оказался внутри «силового мешка», который перекрывал доступ энергии извне.
Заклятие называлось ловушкой Кэрода и относилась к сложным чарам, доступным лишь талантливейшим колдунам и Биарк не знал, как преодолеть его…
***
В лагере беженцев давно привыкли к появлению новых героев. Видели здесь не раз и паладинов, собирающихся в скором времени прославиться; и магов, стремящихся к обретению секретов сложнейших заклятий; и асасинов, рвущихся к совершенству в своем кровавом ремесле. Частенько появлялись здесь честолюбивые амазонки и щепетильные некроманты. Только вот класс вестников был поселенцам лагеря в-новинку.

Первое что помнил Биарк о начале своей жизни – размытые разноцветные линии, которые, быстро обретая контрастность, проявились как берег широкой реки, устланной белесым туманом. При этом он ясно понимал, где он и зачем. Интуитивное понимание пришло в этот мир вместе с ним и стало его частью, такой обыкновенной, что и вопросов о прошлом, просто не возникало.
Где-то за его спиной рыскали полчища злобных существ, многие из которых вскоре станут добычей… его добычей. Но цель его состояла не в охоте на отмеченных, нет. Он надеялся остановить распространение ада по Эфриагу: победить очередное воплощение диабо и найти способ покончить с воплощениями навсегда, или хотя бы закупорить тех в земных недрах. Такой способ найдется, обязательно найдется – будет твердить он себе потом снова и снова, пока и сам не поверит в это.

Для начала же следовало отправляться к месту стабильности и исцеления – лагерю, который располагался на острове посреди неспешной священной реки, постоянно убранной в серебристо молочный туман. Оттого река и звалась "Тыманью" или "Сонным ялом".
Переправщик ждал Биарка. Кряжистый и широкоплечий, похоже, он был когда-то хорошим воином, но годы и раны, истощили его и подвели к другому делу. Впрочем, тоже важному.

- Приветствую тебя, странник, - начал переправщик давно заученную и тысячи раз повторяемую ранее, речь…. - Надеюсь, ты поможешь нам очистить эти земли от скверны. Мир наш задыхается под пятой диабо. Пробил час для подвигов и пробуждения сил героя. Заходи на плот, я доставлю тебя….

Потом Биарк получил свое первое задание у колдуньи Видары, жившей в лагере, и началось его становление, а становление для Биарка, впрочем, как и для любого другого воителя – это бои. День за днем он участвовал в схватках с адским воинством, собирал оружие, доспехи, деньги, обновлял свое снаряжение или заменял его более совершенным. Первое время он действовал в компании из нескольких магов, паладина и варвара, однако обретя Учителя, стал все чаще выступать в одиночку. Посох-меч – его особенное оружие успешно рубил и колол, а в нужные моменты наносил тупые удары, либо выбрасывал молнии.

Способности Биарка открывались поэтапно и были в основном магическими. На первых порах он научился создавать из оружия противника железных змей, позже – насылать больших огненных муравьев, черпать магическую мощь из недр земли, света звезд. Но венцом всего были фантомы. Призрачные, а оттого едва видимые, особенно в сумерках, они могли поражать противника силой оружия и четырех стихий.

Постепенно Биарк наловчился создавать сразу трех фантомов, и теперь все усилия и помыслы направлял на их совершенствование.
И многие поединки были им выиграны, задания выполнены. Каждая победа приближала его к встрече с воплощением хозяина преисподней.
***
Краем глаза Биарк заметил упырей, незаметно проникнувших на чердак. Они начали вкрадчиво подступаться, вытянув конечности с отвратительными пальцами присосками, чтобы выбрать из него последние магические силы. Биарк ощутил головную боль – это оставшийся мизер маны покидал его. Еще немного и он погибнет, от энергетического истощения. Тем временем последний фантом был уничтожен в неравной схватке с отмеченными, так как без опеки Биарка, стал уязвимее.

Упыри не спешили нападать, ожидая поддержки. И подкрепление прибыло: напротив вестника вспыхнуло огненное создание, похожее на гигантский цветок. Пламенный бутон исторг из себя отряды демонов. Закованные в матово синие латы со знаком диабо – горящим перевернутым крестом, крылатые, устрашающие жуткими стальными масками, они кинулись к фестнику.

Необходимо было срочно возвращаться в лагерь.
Магия подобна живописи. В ней особенно важны воображение, чувство меры, уверенность и еще нечто неуловимое, но особенно значимое. Еще важно понять момент, когда лучшим тактическим шагом станет отступление. Магии не хватало, и он использовал подарок от давнего друга паладина - Коретс.
Портал раскрылся и исчез почти одновременно, унеся с собой обессиленного вестника.

Лагерь был разрушен и пуст, что противоречило всем законом Эфриага. Но как так?! Биарк не верил собственным глазам.
Потрескивая, догорали остатки палаток, телег и утвари. Круглую плиту отправителя в центре пересекла широкая трещина, наверняка вывив его из строя. Вездесущая теперь, смерть смогла дотянуться и сюда ….

Всего час назад Биарку мнилось, что его сила может противостоять самому диабо, не говоря уже о нескольких десятках «отмеченных». Оказалось, он еще далеко не готов. Мало того, теперь ему негде, как израненному хищнику, зализать раны!
В лагере застыло безмолвие: не звучали стоны раненных или боевые выкрики отмеченных. Скорей всего уходя от превосходящих сил врага, все переместились в другой лагерь, а те что преследовали их, разрушили отправитель….

Все тленно. Там за обгоревшим частоколом и спящей рекой ему вдруг привиделась мертвая пустота. Она приближалась, нарастала и, вмиг обретя форму всеобъемлющей ужасающей пасти, рванулась к лагерю…[/size]